В Пекине разочарованы нежеланием кубинских властей проводить рыночные реформы, несмотря на серьезные экономические проблемы в стране. Об этом пишет издание Financial Times со ссылкой на источники среди дипломатов и экономистов.
«Китай публично поддерживает право Кубы выбирать свой собственный путь экономического развития „в соответствии со своими национальными условиями“, но в частном порядке китайские чиновники были озадачены и разочарованы нежеланием кубинского руководства решительно реализовать программу рыночных реформ», — отмечается в публикации.
Китай называет Гавану «хорошим братом, товарищем и другом», однако экономические связи двух стран остаются слабыми, сообщает FT.
Так, за последние 20 лет торговля КНР со странами Латинской Америки выросла более чем в десять раз: Китай стал вторым по величине торговым партнером в регионе после США. При этом импорт китайских товаров на Кубу упал за пять лет к 2022 году с 1,7 млрд долларов до 1,1 млрд.
Кроме того, после пандемии производство сахара на острове, некогда являвшемся важнейшей отраслью промышленности, сократилось до рекордно низкого уровня за более чем столетие. Его едва хватает для удовлетворения внутреннего спроса. Что, как пишет издание, привело к расторжению контракта об экспорте 400 тысяч тонн сахара в Китай.
Вместе с тем в материале подчеркивается, что у Китая есть то, что он называет «всеобъемлющими стратегическими партнерствами» с Аргентиной, Бразилией, Чили, Эквадором, Мексикой, Перу и Венесуэлой, все они являются крупными экспортерами сырья.
Но не с Кубой. Более того, источники газеты утверждают, что хотя Куба — это единственная коммунистическая страна на американском континенте, которая первой в западном полушарии признала Китайскую Народную Республику, заниматься «благотворительностью» для Гаваны Пекин не будет.
Что все-таки не так с кубинским социализмом?
Этот вопрос «СП» адресовала советнику директора Института Латинской Америки РАН, кандидату экономических наук Николаю Калашникову:
— Знаете, я не согласен с Financial Times, и у меня прямо противоположное впечатление. Конечно, кубинский социализм испытывает очень большие трудности, но он пытается адаптироваться к новым условиям. Некоторые эксперты считают, что он идет по китайскому пути, некоторые — по вьетнамскому.
На мой взгляд, ни тот, ни другой путь для Кубы не подходит — другие условия. При этом элементы и того, и другого в общем-то присутствуют. В стране взят курс на создание смешанной экономики с участием иностранного капитала и местного частного предпринимательства.
Другое дело, что приток иностранного капитала сейчас на Кубу очень ограничен из-за американских санкций. Инвесторы просто боятся.
С частным предпринимательством тоже не все так хорошо и гладко, потому что возникают сложности с упорядочиванием их работы.
Государство пытается взять под контроль, усилить налогообложение, а в условиях нехватки средств для инвестирования получается, что частному капиталу развиваться тоже достаточно сложно.
И в этой ситуации Китай как раз в последнее время проявил некоторую повышенную активность на Кубе.
«СП»: Поясните, пожалуйста…
— Если до этого у Пекина с Гаваной выстраивались достаточно прагматические экономические отношения — т.е. Китай старался свои инвестиции возвращать, и не готов был заниматься благотворительной деятельностью, то в 2023 году была очень большая активность в межгосударственных отношениях. Кубинский президент Мигель Диас-Канель посетил Поднебесную, лидер КНР Си Цзиньпина совершил визит на Кубу.
В 2023-м — напомню — был также урегулировал вопрос о долге Кубы перед Китаем. И у меня лично сложилось впечатление, что Пекин понял, что, не оказав в этой тяжелой для Кубы ситуации помощь, он ставит под сомнение и возможность возврата вложенных средств.
Поэтому рассматривался целый ряд проектов экономического участия КНР на Кубе, помимо того, что Китай предоставил ей гуманитарную помощь в достаточно большом объеме.
«СП»: Почему тогда FT с некоторым злорадством даже пишет, что «благотворительностью» для Гаваны Поднебесная заниматься не будет, потому что той якобы нечего дать взамен?
— Мне кажется, что выводы, которые делает газета, опираются на несколько более раннюю информацию, когда Китай действительно занимал достаточно прагматические позиции. А на современном этапе я бы сказал, что Китай для Кубы выглядит, как главная надежда выхода из тяжелого экономического положения.
Россия, на которую Куба тоже очень сильно рассчитывала и, думаю, рассчитывает до сих пор, в силу сложившихся обстоятельств — в условиях ведения специальной военной операции — не может пока оказать Кубе помощь в том объеме, которая ей необходима.
Политтехнолог, руководитель «Дубравский Консалтинг» Павел Дубравский, комментируя взаимоотношения Китая и Кубы, напомнил о серии материалов, вышедших год-полтора назад в американском издании The Washington Post:
— Речь шла о китайских шпионских базах на кубинской территории. И тогда это вызвало большой скандал, который сказался на администрации Байдена, допустившей это все. Поэтому, если мы говорим про взаимоотношения Кубы и Китая, то они, несомненно, присутствуют.
Опять же, Пекин вливает большие денежные средства в инфраструктурные проекты на острове, в то, например, что касается дорожного транспорта, а также в нефтегазовый сектор.
«СП»: При этом FT пишет, что Китай ничего не делает из чистой благотворительности. Вы согласны?
— Тут, скорее, проблема в другом. Издание рассматривает Китай, видимо, по старинке — с точки зрения того, что у Китая есть союзники. Но, мне кажется (я, правда, не китаист, я американист), у Китая не бывает союзников, а бывают, скажем так, страны, с которыми ему по пути. Они не смотрят на другие страны, как на союзников, это касается в том числе и России.
Поэтому когда FT пишет о «хищнических» интересах Поднебесной, то я бы с ней не согласился. Скорее всего, это просто расширение влияния самого Китая и повышение ставок в Латинской Америке. Именно Латинская Америка сегодня — то пространство, за которое сражаются и США, и, собственно, сам Китай.
Он максимально активно продвигает сейчас свою инициативу «Один пояс — один путь» на территории Латинской Америки. Особенно среди стран вроде Венесуэлы, Никарагуа, Боливии, у которых, кстати, не плановая экономика, но тоже менее рыночная.
Однако я бы не говорил, что Китай смотрит на это с точки зрения «хищнического» подхода. Нет. Это просто настоящий прагматизм.
«СП»: В октябре кубинские власти направили РФ официальный запрос о присоединении республики к БРИКС в качестве страны-партнера. Что вы об этом думаете?
— Думаю, у Кубы есть реальные шансы вступить в организацию. Потому что одним из главных «операторов» БРИКС в Латинской Америки является сегодня Бразилия. И ее президент Лула да Силва относительно Кубы не раз высказывался, что он не против, никаких возражений у него нет. Это также касается Боливии.
А вот относительно Венесуэлы, например, он выступает против — с Мадуро у него не очень хорошие отношения. Лула да Силва не признает последние выборы, которые там прошли.
Поэтому, если говорить о Кубе с точки зрения БРИКС, то шансы на вступление у нее достаточно высокие. Бразилия уже дала понять, что не против этого.
