В конце лета рубль вышел на первое место следи самых недооценённых валют в мире, и делит печальное «золото» с национальной валютой Индонезии. Таковы выводы аналитиков, которые участвовали в исследовании по заказу РИА «Новости».
В то же время самой переоценённой валютой оказались израильские шекели.
Исследования проводились по методике, которая применяется для вычисления неофициального, но уважаемого «Индекса бигмака», с той разницей, что оценивалась стоимость полноценного обеда в разных странах мира.
Реальное соотношение рубля и доллара, согласно исследованию: 1$ = 27₽. Таким образом, биржевой курс рубля занижен практически в три раза.
Насколько справедлив курс рубля к доллару, и кроются ли в «заниженном рубле» скрытые возможности для российской экономики — «Свободной Прессе» рассказал экономист, вице-спикер Государственной Думы РФ Александр Бабаков.
«СП»: Александр Михайлович, насколько серьёзно можно относится к «Индексу бигмака» и к другим исследованиям по аналогичной методике?
— «Индекс бигмака» — это упрощённый вариант паритета покупательной способности, поэтому относиться к нему можно вполне серьёзно. Он не учитывает значительного количества других покупок, но общая оценка вполне корректна.
Говорить на основании этого исследования, что доллар стоит именно 27 рублей, — не вполне верно. Но ориентир на очень серьёзную недооценённость рубля указан справедливо.
«СП»: Некоторые эксперты говорят: если рубль настолько недооценён, то у России есть возможность в разы увеличить денежную массу, что стимулировало бы потребительский спрос. Они правы?
— Увеличение денежной массы, может быть, и связано с курсом национальной валюты, но эта связь — не прямая.
Денежная масса используется для насыщения экономики инструментом, который связывает потенциал производителя и покупателя. Есть сырьё, есть оборудование, есть люди, — а деньги позволяют всё это связывать.
Количество денег, которое нужно экономике, упирается не в курс рубля, а в количество и качество предлагаемых проектов и ресурсов для их реализации.
Поэтому мы не согласны с кредитной политикой ЦБ. Те аргументы, которые мегарегулятор приводит, чтобы ограничивать денежную массу, мы считаем не совсем корректными.
Мы говорим, что потенциал нашей экономики ещё не раскрылся, а значит рост производства перекроет растущий спрос, и нет никакой необходимости его ограничивать при помощи высокой ключевой ставки.
«СП»: «Мы» — это кто?
— Эксперты, которые предлагают специалистам регулятора рассмотреть альтернативные решения.
«СП»: Кому выгоден высокий курс доллара к рублю, и кто от него страдает?
— Курс касается, в основном, экспорта и импорта.
Для внутренней жизни курс практически не нужен. Мы всё покупаем на рубли, и нам безразлично то, сколько стоит доллар.
Если же говорить об импортерах и экспортерах, то всегда кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. Курс должен быть таким, чтобы никто не столкнулся с оглушительным ущербом. Поэтому ЦБ старается учитывать интересы и тех, и других.
Роль государства в том, чтобы найти не только оптимальный курс, но и оптимальное соотношение между экспортом и импортом.
Мы здесь не выступаем ни на той, ни на другой стороне, но говорим, что этот вопрос обязательно должен быть под контролем государства, потому что никакой рынок вопросов экономической безопасности России никогда решать не будет.
«СП»: Согласно Конституции России (ст.75), «защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти».
— Я понимаю эту статью Основного закона так, что ЦБ имеет полную независимость от политических процессов. И это — незыблемо, не должно подвергаться никакой ревизии.
Но если кто-то полагает, что ЦБ должен полностью игнорировать мнение финансового и экономического блока правительства — то этого я в Конституции РФ не вижу.
Президент России Путин на экономическом совещании 26 августа сказал, что нужно усилить взаимодействие правительства и ЦБ в решении государственных вопросов.
«СП»: Но не видно, чтобы Минпромторг и ЦБ так уж плотно взаимодействовали…
— Они говорят, что нам нужно закупать за границей оборудование для новых предприятий. С учетом санкционной логистики, высокого курса и высокой ставки — это трудно.
Это — три разные проблемы. И не только ЦБ тут крайний.
Лично я смотрю с оптимизмом на решение этих трех вопросов. Экономическое совещание, которое провёл президент с участием ЦБ и членов правительства означает, что задача — скоординировать действия всех экономических институтов — поставлена и понятна всем сторонам. Ждем результатов.
