Промышленное производство замедлило рост с 1,9% в годовом выражении в июне до 0,7% в июле, следует из данных Росстата. Если исключать сезонный и календарный факторы, то промпроизводство даже сократилось на 0,4%.
Обрабатывающие отрасли в июле выросли всего на 1,5%, это существенное торможение по сравнению с июньским показателем (4,2%). Промышленная динамика в добыче полезных ископаемых оказалась нулевой, что можно назвать относительным успехом после снижения на 1,2% в июне и на 2,3%, если брать в расчет январь-июль.
Водоснабжение, водоотведение и ликвидация отходов просели более существенно (-5,5%) в сравнении с июньским показателем (-3,7%). Сфера обеспечения газом, электроэнергией и паром снизилась не так быстро (-0,6%), как это было в прошлом месяце (-1,2%).
Из успешных отраслей можно выделить производство лекарств и прочих медицинских материалов, которые в июле выросли в ежегодном выражении на 13,6%, выпуск электроники и оптических изделий (7,8%) и производство готовых металлических изделий без учета машин и оборудования (6,4%).
Так что это — летний спад или «однако, тенденция»? Что происходит с промышленным производством — направлением, с которым во многом связаны надежды на возрождение экономической мощи России? Как выяснятся, ничего хорошего. И тому есть вполне конкретные причины.
Доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института экономики РАН Игорь Николаев в разговоре с «СП» отметил, что экономический рост, по крайней мере в промышленности точно, в значительной степени идет за счет обработки.
— За первое полугодие в 14 из 24 основных видов обрабатывающих производств уже наблюдался спад. Тем не менее обработка выросла на 4,2% по сравнению с соответствующим периодом прошлого года. Это объясняется значительным ростом за это время производств, связанных с оборонной промышленностью. Они более-менее растут и сейчас.
Но многие другие обрабатывающие отрасли значительно проседают, к примеру, производство автотранспортных средств за первое полугодие текущего года снизилось на 16,6%. Правда стоит отметить, что производство прочих транспортных средств и оборудования все же значительно выросло в июле. Год к году — на 49,1%.
«СП»: Какие еще отрасли просели?
— Производство одежды и кожи, резиновых и пластмассовых изделий, обработка древесины. Снижение за первое полугодие затронуло в том числе производство пищевых продуктов.
«СП»: Почему происходит столь значительное торможение и снижение промышленного выпуска?
— Было принято считать, что высокая ключевая ставка (и соответственно дорогие кредиты) является чуть ли не единственным объяснением подобного снижения. Это не так, конечно.
В июне и июле ключевую ставку уже дважды снизили на 1 и 2 процентных пункта соответственно, до 18%. Но промышленный спад только углубляется. Если бы все зависело только от ключевой ставки, то ускорения спада не было бы.
Из других факторов, помимо геополитических, стоит отметить неопределенность экономической ситуации, высокую налоговую нагрузку и сохранение административного давления на бизнес, который постепенно совершает разворот от дерегулирования. Во время ковида государство во многом не проверяло компании, продлевало лицензии и вводило другие послабления. В 2022 году принималось аналогичное решение. Это была важная мера, которая позволила облегчить деятельность бизнеса без прямой денежной помощи.
Среди негативных факторов можно отметить и то, что торможение промышленного роста стало устойчивым. Этот процесс набрал инерцию, а экономика достаточно тяжелая и сложная. Развернуть ее трудно. Инерция сама по себе является значимым негативным фактором.
«СП»: Каковы перспективы у промышленности осенью?
— Для оценки перспектив нужно попытаться найти факторы, которые могут изменить ситуацию. Даже если 12 сентября Банк России снизит ставку, к примеру, на 2 процентных пункта, это вряд ли существенно повлияет на динамику промышленности. А слишком сильно ее нельзя снижать, в том числе потому что инфляционные ожидания населения уже выросли с 13% в июне-июле до 13,5% в августе.
Непонятно, что будет и с налогами. Последние данные Минфина, которые были опубликованы в начале августа, об исполнении федерального бюджета за январь-июль свидетельствуют о наращивании дефицита до почти 4,9 трлн руб. или 2,2% ВВП России (28 августа премьер-министр Михаил Мишустин заявил, что в первом полугодии дефицит бюджета с учетом фактора переноса доходов составил 3,4% ВВП — «СП»). Это в несколько раз выше запланированного на 2025 год дефицита — в конце 2024-го предполагалось, что дефицит составит примерно 0,5% ВВП.
Поэтому стоит ожидать повышения налогов в той или иной форме. Придется где-то набирать дополнительные доходы, чтобы балансировать бюджет, который становится все более дефицитным. Рассчитывать на снижение налогов как на фактор, способный поддержать экономику, затормозить или развернуть спад, не стоит.
«СП»: Что с административной нагрузкой на бизнес?
— Она, скорее всего, возрастет. Для этого есть все предпосылки. К примеру, у нас стали более строго проверять деятельность налогоплательщиков и усиливать контроль за перевозкой грузов. Об этом говорит в том числе ввод с 1 сентября 2026 года обязательной электронной формы для экспедиторских документов и внесение данных о перевозках в государственную информационную систему.
Вещи вроде как необходимые, но все это направлено на усиление контроля, что не позволяет рассчитывать на дерегулирование бизнеса в перспективе.
Отсюда вывод: сейчас мы балансируем между стагнацией и рецессией. ЦБ прогнозирует, что российская экономика по итогам 2025 года вырастет на 1−2%. Но непонятно, за счет чего может произойти улучшение экономической ситуации в этом году и в следующем.
Последние данные Росстата показывают, что рост выпуска по базовым видам деятельности (грузооборот транспорта, розничная и оптовая торговля, промпроизводство, строительство и сельское хозяйство) в июле замедлился с 1,3% в июне до 0,2% в июле. Это статистическая погрешность, даже меньше. Поэтому, если мы удержимся в положительной зоне динамики, это уже будет хорошо.
