Беседовали Денис Ступников и Григорий Погосян
Афиша постановки. Источник: официальный сайт ЦДКЖ
Показ трагикомедии «Много шума из ничего» в постановке Максима Аксенова и Полины Бертэн состоится в ЦДКЖ 2 октября 2025 года. События бессмертной пьесы Уильяма Шекспира будут перенесены в наше время. В спектакле будет показано, как слухи из средневековой Италии переносятся в заброшенный пансионат «Звездочка» в Подмосковье. Художественный руководитель проекта — директор ЦДКЖ Евгений Чирков. Максим Аксенов рассказал нам, почему стоит посмотреть этот необычный во всех отношениях спектакль.
— Пьеса «Много шума из ничего» кажется особенно актуальной в наши дни, когда фейки и черный пиар определяют многие события и формируют общественное мнение. А чем вызван ваш интерес к данному произведению?
— «Много шума из ничего» в пансионате “Звездочка”: трагикомедия про нас сегодняшних. В век, когда фейки, слухи и черный пиар нередко становятся главными режиссерами общественного мнения, мы обращаемся к Уильяму Шекспиру не как к музейному экспонату, а как к инструменту, позволяющему достучаться до современного зрителя. «Много шума из ничего» мы воспринимаем как вечную историю о человеческой природе: о тех же страстях, амбициях и страхах, что движут людьми веками. Поэтому мы не реконструируем прошлое, а говорим о настоящем, показывая, что, по сути, ничего не изменилось.
— В России «Много шума из ничего» ставилась часто, начиная с XIX века (Малый театр, Театр Вахтангова, Театр на Малой Бронной и др.). Учитывали ли вы этот опыт и какие традиции русского драматического театра вы задействовали в спектакле?
— В России пьеса ставилась десятки раз, и мы уважительно относимся к этим традициям — от Малого театра до Театра на Малой Бронной. Но если раньше это часто было «показательное» исполнение Шекспира, то мы выбираем путь переосмысления.
— Почему вы решили перенести действие из стародавней Мессины в подмосковный пансионат «Звездочка»? Как «осовременивали» в связи с этим пьесу?
— Действие мы перенесли из Мессины в подмосковный пансионат «Звёздочка». Такой перенос делает историю ближе и осязаемее, создаёт атмосферу, в которой зрителям проще услышать и понять самих себя.
— Претерпел ли изменения оригинальный шекспировский текст в связи с «осовремениванием» пьесы? Если да, то в чем?
— Канонический текст не изменен — на святое не замахиваемся! Лишь в первом действии добавлены сцены с другим текстом, чтобы дать зрителю точку входа через актуальный язык и бытовые ситуации. Но это не ради эпатажа, а чтобы перевести внимание внутрь — к тем же вечным внутренним конфликтам, что и в оригинале. При этом текст Шекспира и драматургическая основа остались нетронутыми: изменения направлены не наружу, а внутрь — к поиску личной честности, пониманию собственной природы и того, что нами по‑настоящему движет.
— В чем еще будет новаторство вашей постановки «Много шума из ничего»? Чем собираетесь удивлять прихотливого современного зрителя?
— Новаторство нашей постановки — в средствах подачи: живая музыка, видеоряд, работа со звуком и светом, элементы мистики и тонкий интерактив со зрителями. Мы хотим, чтобы театр воспринимался не как коммерческий проект, а как пространство свободного искусства, способного удивлять и погружать в свою стихию.
— Каков актерский состав пьесы? Как артисты подбирались? В чем оригинальность трактовок актерами известных образов?
— Кастинг мы проводили среди профессионалов, нам важна глубина опыта и готовность к смелой трактовке персонажей. Пришлось столкнуться с тем, что не все обладают глубиной опыта советской театральной школы. Но те, кто прошёл отбор, привнесли собственное прочтение привычных шекспировских образов, открыв их новые грани.
— В ЦДКЖ несколько лет назад ставил эту пьесу ставил Александр Свечников. Есть ли связь с этими постановками?
— Мы знаем о прошлых постановках в ЦДКЖ, включая версию Александра Свечникова, и хотя прямой связи с ними нет, мы воспринимаем их как часть живой истории прочтений этой пьесы.
— Что, по-вашему, зритель должен вынести с просмотра спектакля?
— Если говорить серьёзно — ощущение, что за сотни лет люди не изменились, и главное начинается внутри нас. А несерьёзно — мы всё‑таки надеемся, что каждый унесёт домой самого себя, а не, например, реквизит или соседнее кресло.
